Вадим Козловский «Генеральная классификация»

Vadym Kozlovsky - General Classification
Vadym Kozlovsky - General Classification
Vadym Kozlovsky - General Classification
Vadym Kozlovsky - General Classification
Vadym Kozlovsky - General Classification
Vadym Kozlovsky - General Classification

В далеком 1995 году фотограф Вадим Козловский исколесил вдоль и поперек Тульчинский район Винницкой области, выполняя рутинную миссию, связанную с искусством весьма отдаленно: делал селянам фото на паспорт. Снимать приходилось, как правило, людей в возрасте: молодежь тогда в селах не задерживалась, уезжая искать новой счастливой жизни в большие города. Негативы Козловский сохранял, и за некоторое время их набралось несколько тысяч. Большой, не имеющий, казалось, совершенно никакой ценности, рулон. Рулон пролежал без применения долгих семнадцать лет.

И вот в один прекрасный момент Козловский, не имея конкретной цели, решил оцифровать плоды своего труда. По его словам, ему просто хотелось восстановить в памяти те далекие времена, и, начиная сканировать негативы, он был уверен, что довести работу до конца ему не хватит терпения.. Но с каждым новым кадром ему становилось все интереснее продолжать дальше. Он всматривался в фотографии, изучал детали лиц, одежды. Лица женщин на его фотографиях были, по большей части, преисполнены тоски и мудрости, иногда с примесью покорности, иногда - кокетства. Кому-то было безразлично, в чем позировать, кто-то старательно прихорашивался, некоторые даже одевали серьги. Мужчины несли на своих лицах печать повседневных трудов, апатии или, напротив, взволнованности. Часто выглядели откровенно агрессивно. Просматривая свой архив, Козловский поймал себя на мысли, что в каждом лице он подсознательно ищет черты своих родителей, давно умерших. Большинства сфотографированных им людей уже тоже нет среди живых, их забрало неумолимое течение времени, и единственное доказательство их существования заключено в эти цветные прямоугольнички. Неужели это всё? Да, это - всё.

“Генеральную классификацию” интересно рассмотреть в связи с другими проектами как внутри Нафталина, так и за его пределами. Из “внешних” аналогий - пронзительная документальная серия Александра Чекменева “Паспорт”, созданная на Донбассе примерно в то же самое время, что и архив Козловского. Но если картинка Чекменева погружает зрителя в бездну стариковского бытия, не давая никакого выбора, никакой надежды, серия Козловского свободна от подобной прямолинейности. Сознательно оставляя нищенские детали быта за кадром, автор предлагает нам читать из книги человеческого лица. Его модели не нужны ни своим близким, ни государству, ни, по большей части, самим себе. В этой отверженности содержится важная параллель с работой Марии Гельман “Transparency”. Еще одна “внешняя” аналогия возможна с проектом Джона Балдессари 1974 года “Портрет (Я) #1 как контрольная копия + 11 вариаций”, в котором классик американского концептуализма ретушировал свое собственное паспортное фотоизображение. И, наконец, если рассматривать работу Козловского как попытку типологии, нельзя не вспомнить о лощеной и пафосной типологии “Украинцев” Игоря Гайдая.